Тайланд 2011. Часть 12. Краби. Горы и озера

На вершине горы сверкал золотом сидящий в позе лотоса десятиметровый Будда и колоколоподобный купол храма. К ним вела лестница из 1237 ступеней. Мы с женой думали, что это будет ненамного сложнее, чем подъем с Яшмового пляжа на Фиоленте в Севасе, насчитывающий 800 ступеней. Но мы недооценили тайскую лестницу. Ступеньки поначалу были вполне нормальными. Но уже спустя пару сотен стали попадаться очень высокие и узкие — по колено, а в ширину не больше 10-12 сантиметров! В таких местах лестница превращалась в подобие отвесной стены, снабженной плоскими уступами.

Дыхание сбилось. Нам казалось, мы поднялись уже высоко — окрестные равнины и пальмовые рощи развернулись, как на ладони — но при взгляде вверх тут же возникали сомнения. Наш друг — футболист со стажем — вскоре ушел в отрыв, так что догнали мы его только на вершине. Но как же пришлось потрудиться, чтобы до нее добраться!.. Во время очередной – наверное, десятой по счету – передышки нас настиг преследователь. Белобрысый, бледнокожий, вполне европейской наружности, он упорно полз вверх, задыхаясь и обливаясь потом. Мы с интересом наблюдали за его приближением, удобно расположившись на ступенях и попивая все еще прохладную воду из наполовину опустошенной литровой бутыли. Остановившись на пару метров ниже, он хрипло проговорил: “Water!” Блин, ну прямо Сахара! Казалось, от него даже пар шел! Протянул ему бутылку. Он жадно приложился к горлышку и за пару секунд отпил половину того, что в ней оставалось. Оказалось, чувак – финн. Да уж, тут для него было жарковато! Бутылку мы ему подарили, хотя он и пытался вернуть. Ему она явно сейчас была нужнее, чем нам.

До вершины добрались минут десять и ступенек 200 спустя. Там обнаружилась тенистая площадка под храмом, где мы и упали на скамьи, приходя в себя. Рядом поблескивал металлическим боком оцинкованный бак (или источник, оформленный под бак — кто знает!) с ледяной водой. Пить я не стал — у нас еще полторы бутылки оставались — а вот облился с наслаждением!

Тут же нам встретились несколько макак. Эти были пугливые, еще не пресытившиеся дарами цивилизации и подношениями туристов, а потому более симпатичные, чем их наглые родичи на Обезьяньем пляже. Но мы все равно держались за свои фотики, и я не спускал с потенциальных рецидивистов настороженного взгляда. На вершине тусили с час — несмотря на палящее, взобравшееся в самый зенит солнце. Вид открывался потрясающий — и на равнины, и на похожие на стада слонов горы вдали.

Спускались быстро — тут уже дыхалка не напрягалась, только ноги. Хотелось уже спрятаться в тень, в прохладу. Спустились, зашли в местную забегаловку и за копейки купили шашлычок из очищенных от панциря крабовых клешней (!) на деревянных шпажках и клубничный напиток (“юпи” какое-то, зато со льдом!). Потом, посетив местный колоритный туалет (сливных бачков нет, туалетной бумаги — тоже, зато есть ванна с водой и ковшиком… один ответ на все вопросы) — скорее для общего развития, нежели по необходимости (вся жидкость из организма, кажется, просто испарялась на солнце), со стонами блаженства загрузились в пахнувший холодом салон вольво и поехали далее по маршруту.

Путь занял немало времени, в дороге мы однажды проскочили под небольшой тучкой, ополоснувшей машину освежающим “душем”. Наконец, прибыли. Это был национальный парк, а в нем так называемый Эмералд пул — естественный бассейн с проточной голубой водой.